Зоны, свободные от сленга: почему экстремисты не говорят на сленге?

Человечество, как писал Т.С. Элиот в своей поэме «Бёрнт Нортон», не способно нести бремя реальности, и люди с чистыми помыслами сдаются перед сленгом – самым реальным из всех языков. Как сказал Ленни Брюс¹ (чьи взгляды – но не национальность — скорее всего, понравились бы Элиоту), все мечтают о чем-то в будущем, но будущего нет – есть только то, что есть. Идеологии не считаются с тем, «что есть», но с готовностью идут на убийство ради того, что, по их мнению, «должно быть».

Самая сущность сленга – его юмор и скептицизм, его нежелание поклоняться святыням (в буквальном и переносном смысле), скрытая в  нем разрушительная сила, постоянное высмеивание всех и вся – приводит в ужас тех, кто верит в манихеизм² и подобные ему учения. И обозначенная Бушем «ось зла» с ее «фанатиками, которые ненавидят волю свободных граждан и  жаждут террора», и джихадисты, демонстрирующие все ужасы «сионистско-крестоносной кампании против ислама», — все это свидетельства того, как за последнее десятилетие язык становился орудием политического убеждения.

Это однажды уже было. Виктор Клемперер, немецкий еврей из Берлина, который (благодаря то ли своему браку с не-еврейкой, то ли своему обращению в протестантство в 1912 г.) не попал в число тех, кого отправляли на восток в фургонах для перевозки скота, составил словарь немецкого языка нацистского режима и опубликовал его в 1947 году в своей книге «LTI: Lingua Tertii Imperii» («Словарь Третьего Рейха»). Эта книга о том, что во времена нацистского режима немецкий язык стал орудием пропаганды, таким же мощным, как любой из прямых лозунгов Геббельса, и целенаправленно использовался для внедрения идей национал-социализма в умы людей.  Автор пишет: «Самое сильное воздействие оказывали не выступления отдельных людей, не статьи, листовки, плакаты или флаги – то есть не то, что человек сознательно пропускает через мысли и эмоции. Нацизм входил в плоть и кровь людей посредством простых слов, идиом и грамматических структур, которые повторялись миллионы раз и принимались автоматически и бессознательно… Язык не только думает и пишет вместо меня, он все настойчивее управляет моими чувствами и всей моей духовной сущностью по мере того, как я безвольно и бессознательно растворяюсь в нем.»

«Что же происходит, если часто употребляемый лексикон составлен из ядовитых элементов, или превращен в разносчика заразы? Слова становятся подобны микродозам мышьяка: они проглатываются незаметно и, вроде бы, не имеют эффекта, а через некоторое время неизменно наступает токсическая реакция.»

Здесь речь идет не о создании неологизмов – нельзя сказать, что Гитлер и его приспешники придумали много новых слов и выражений, — а о том, как нацисты их употребляли. Эвфемизм «специальный режим» — вместо «убийство»; позитивный оттенок слова «фанатичный» для обозначения высшей степени преданности (то есть в выражении «фанатичный нацист» слово имело значение, обратное своему значению применительно к противникам нацизма); «недочеловек» — еврей с его несоизмеримой ненавистью к немцу (который испытывает те же чувства в ответ); бесконечное использование префикса Volk— (народный); и, конечно, термин «окончательное решение»³.

Убежденный приверженец какой-либо идеи так же не может ослабить контроль над языком, как и над теми, кто говорит на этом языке. Цель его выступлений – превращение языка в наручники. То, что кажется тяжелым, должно вдохновлять на подвиги, — поскольку, по Оруэллу,  для идеологически зашоренного мышления, «свобода – это рабство». Вряд ли лидеры Джихада обучают своих юных добровольцев новым словам. У них есть идеологический сценарий, который, как и другие подобные сценарии, является самодостаточным.  В нем нет места юмору, отклонениям от норм, и, конечно, сленгу.

Но, если сленг играет роль контр-языка, для которого характерен внутренний протест против установленного порядка, возможно, он стал бы хорошим орудием языковой революции?  Вряд ли: ведь на смену старому лидеру обязательно придет его клон.  А сленг не любит ни униформы, ни идеологических мантр. Он решительно отказывается вставать на чью-либо сторону и стреляет по любым мишеням. В его арсенале гораздо больше слов для описания того, что официальный язык уже давно прикрыл эвфемизмом «случайные жертвы». Сленг приходит с улицы, а для ортодокса – независимо от того, во что он верит – улица должна делать то, что ей говорят. Сленг непросто сбить с толку. Первым словом, которое узнал сленг, было слово «нет», первым чувством, которое он испытал, было сомнение.  Сленгу чуждо почитание или послушание. Тем более – подчинение.

¹ Ленни Брюс – (настоящее имя — Леонард Альфред Шнайдер, 1925 — 1966) — американский сатирик, мастер юмористической импровизации, автор книг, статей и пластинок, получивший известность в 1950—1960 годах. Смелость суждений, образ жизни, аресты и скандальные судебные разбирательства, обстоятельства смерти (которая, по официальной версии, была вызвана наркотической передозировкой) обеспечили Ленни Брюсу культовую посмертную популярность, в частности, среди рок-музыкантов, многие из которых называли его в числе основных влияний.

² манихеизм (или манихейство) — составленное из вавилонско-халдейских, иудейских, христианских, иранских гностических представлений религиозное учение перса Мани, или Манеса. Атеистическая система, где место Бога занимают две стихии: Свет и беснующийся Мрак. Задачу свою манихеи видят в освобождении пленных частиц света из оков мрака, то есть материи. Достигается оно через отвращение к жизни и всему телесному, материальному, ибо вещи сделаны из материи. Таким образом, у манихеев мир — не творение, заслуживающее любви, а результат катастрофы и подлежит уничтожению. Учение культивировало отвращение к жизни через запрещение семьи и изнурение плоти, жестокость по отношению к людям и животным. Просуществовав примерно тысячу лет, манихейство кануло в Лету, оставив широкий простор для исследований.

³«окончательное решение» — окончательное решение еврейского вопроса (нем.  Endlösung der Judenfrage) — термин политики правительства  Третьего рейха, эвфемизм, под которым понималось «очищение Европы от евреев». После начала Второй мировой войны под этим термином подразумевалось массовое уничтожение еврейского населения Европы.

Об авторе: Джонатон Грин — лексикограф, составитель словарей, специалист по сленгу. Его трехтомный Словарь сленга Грина, опубликованный в 2010 г., содержит около 110000 слов и выражений и 410000 примеров их использования.

Источник: thebrowser.com
Перевод: бюро переводов «Прима Виста»