Цветные слова: неуловимые оттенки

Я уже немолод и помню, какого цвета была британская военная форма времен конца Второй мировой войны. Ее цвет также обозначался словом «хаки» (более того, выражение to be in khaki — надеть хаки — означало «пойти служить в армию»), но она точно была желто-коричневой без какого-либо намека на зеленый. Этот факт хорошо согласовывался с этимологией данного слова — наследия британского правления в Индии, пришедшего из языка урду и означающего «пыльный» (оно совершенно не связано со староанглийским разговорным cacky — фекалии, хотя подразумеваемые в обоих случаях цвета похожи).

Если уж подобные слова — появившиеся недавно и достаточно четко определяемые — способны практически незаметно менять свое значение, то нет ничего удивительного в том, что и другие слова — наименования цветов с течением истории претерпели метаморфозы. Это касается даже названий основных цветов, которые, как нам кажется, являются давно устоявшимися, чтобы подвергаться изменениям.

Взять хотя бы yellow (желтый). Слово имеет индоевропейский корень *ghel или *gohl, который обозначал сразу и «желтый», и «зеленый». Тот же корень лежит в основе многих терминов, пришедших в английский язык различными путями: jaundice — желчность, зависть (через французский, от лат. galbus — зеленовато-желтый), gold — золото (потому сочетание golden-yellow — золотисто-желтый — в этимологическом смысле тавтология), choleric — холерный, желчный (от греческого слова «желчь», цвет которой желтовато-зеленый), yolk — желток (попросту «желтая часть яйца»). История слова blue (синий) еще интереснее. Вначале индоевропейский корень *bhlewos, от которого, по всей вероятности, оно произошло, означал «желтый», затем в греческом он преобразовался в phalos — белый, и уже в древнеанглийском в pale со значениями «бледный» и «цвет синяка». В английском слово blue в современном значении появилось как заимствование из французского языка. А вот термин green (зеленый), кажется, всегда был тесно связан с понятием выращивания чего-либо: действительно, слова green и grow (выращивать, расти) происходят от одного немецкого корня. Red (красный) — это еще одно наименование, прочно закрепленное за цветом, родственное греческому eruthros (отсюда erythrocyte — эритроцит — красная кровяная клетка) и таким английским словам, как russet (красновато-коричневый), ruby (ярко-красный), ruddy (румяный) и rust (ржавчина).

Еще одна цветовая трансформация произошла с наименованием цвета волос — auburn (каштановый), который когда-то означал светло-коричневый или светло-желтый (от лат. albus — белый; перешло к нам из средневекового лат. alburnus — бледный, кремовый). Только в XVI веке оно стало использоваться для обозначения оттенка коричневого, видимо, в результате того, что иногда это слово писали как abrun или a-brown и ошибочно полагали, что оно образовано от brown (коричневый). Хотя по определению некоторых более ранних словарей это слово подразумевает «золотисто-коричневый» или «красновато-коричневый», значение его менялось, и теперь оно стало таким, к которому мы привыкли.

Принято считать, что слово pink (розовый) произошло от похожего нидерландского pinck. Однако есть две гипотезы о том, какое из значений этого нидерландского слова лежит в основе и как оно стало применяться по отношению к цвету. По одной из версий, все началось со значения «маленький» (которое отражено в современном английском pinky — мизинец), как в выражении pinck oogen (маленькие глаза, то есть полузакрытые), затем оно было заимствовано английским языком для наименования популярного в английских садах цветка вида Dianthus plumarius (гвоздика перистая), который называли словом pink начиная с XVII века. Согласно другой теории, происхождение слова связано со значением «прорезь» (отсюда — pinking shears — ножницы для высекания зубчиков, или для декоративной обработки ткани) и также ассоциировалось с гвоздикой, поскольку выглядит она словно вырезанная. В любом случае название цвета произошло от растения, а не наоборот.

Многие современные наименования оттенков также являются производными от названий растений и природных веществ. Колористы уже давно проявляют большой интерес ко всему этому, пытаясь придумать названия для еще более неуловимых оттенков, которые появляются в итоге в коммерческой цветовой палитре. Мы перестали удивляться таким цветам, как cinnamon — цвет корицы, tangerine — мандариновый, oyster — цвет устрицы, lime — лайма, melon — дыни, glacier — ледника, apple white — яблочной мякоти, ivory — слоновой кости, silver — серебряный, chocolate — шоколадный, amber — янтарный, aubergine — цвет баклажана. Возможно, немного странно звучит puce — лиловато-коричневый, уже само название довольно забавное, даже если вы не знаете, что оно означает «цвет блохи» (пришло из латинского от pulex через французский).

Достаточно большая группа менее распространенных цветовых терминов также пришла к нам из французского языка. Модный оттенок taupe — серо-коричневый — происходит от слова, обозначающего «крот». До этого в моде был цвет greige — серовато-бежевый — от французского слова со значением «цвет шелка-сырца» (хотя я слышал, что это французское слово восходит к итальянскому, означающему «серый»). Beige — бежевый — заимствован из французского наименования некрашеной шерсти; ecru — цвет сурового полотна — тоже французского происхождения: от ecru — небелёный. А maroon — темно-бордовый — производное от французского названия каштана, съедобный плод которого имеет именно такой красно-коричневый цвет.

Кроме того, наименования некоторых цветов происходят от названий драгоценных камней. Так, словом aquamarine — зеленовато-голубой — изначально называли один из видов берилла (от лат. aqua marina — цвет морской волны), причем имелся в виду цвет Средиземного моря, а не унылые серо-зеленые воды у Британских островов. Может показаться, что ultramarine — ярко-синий — родственное название, так как подразумевается более глубокий оттенок синего, однако приставка ultra здесь буквально означает «за»: камень, привезенный из-за моря; его производили из измельченного lapis lazuli (лазурита), поставляемого из Азии (арабское наименование этого минерала в сильно модифицированном варианте проявилось в средневековом английском языке как azure — лазурный). Слово turquoise — бирюза, бирюзовый — происходит от старофранцузского pierre turquoise (турецкий камень) и сегодня чаще используется для обозначения цвета, чем камня, в отличие от слова emerald (изумруд, изумрудный), которое в равной степени употребляется и в прямом, и переносном значении.

Название цвета orange — оранжевый — образовано от санскритского narangah — наименования фрукта, которое через персидское narang и арабское naranj пришло на Запад, в испанский язык (в Средние века его принесли в Европу арабы через мавританский диалект испанского); во французском это слово сократилось до orange — частично в ходе процесса деглютинации, но также благодаря влиянию названия города Оранж на юго-востоке Франции, который был центром торговли апельсинами.

Довольно необычную историю происхождения имеет термин livid (синевато-багровый, мертвенно-бледный). В одном из составленных мною этимологических словарей даже есть ссылка: livid: see sloe (синевато-багровый: см. плод дикой сливы). Связь можно проследить такую: вероятно, под sloe изначально подразумевался иссиня-черный плод, а само название произошло из древнегерманской формы *slaikhwon, которая, в свою очередь, может быть связана с латинским livere — быть иссиня-черным. Этот новый термин, появившийся в XVII веке, стали использовать для описания цвета синяков (отсюда же возникло идиоматическое выражение black and blue — сплошь в синяках). Однако — возможно, потому что цвет синяков может быть очень разным — значение данного термина постоянно и беспорядочно менялось, и окончательно была утрачена привязка к какому-то определенному цвету. В качестве наглядного примера могу привести имеющийся у меня тезаурус Роже, где в индексе дается пять ссылок на данное слово: blackish (черноватый), grey (серый), colourless (бесцветный), purple (лиловый) и angry (злой). Подобное смещение ассоциативного ряда могло возникнуть из-за того, что слово использовалось в контексте смерти, например в таких фразах, как the livid lips of the corpse (синюшные губы мертвеца), где слово имеет значение «мертвенно-бледный» или «свинцово-серый». Затем данный термин стали связывать с цветом лица разозлившегося человека — отсутствие на нем красок вследствие того, что кровь отливает от кожи (более того, Оксфордский словарь английского языка дает этому слову определение «иссиня-серый» и четко поясняет, что оно употреблялось в отношении побледневшего от ярости человека). Мне кажется, что переносное значение «разъяренный» настолько прочно закрепилось за этим словом, что его ошибочно стали применять в значении «покрасневший», «побагровевший», так как эти краски чаще проявляются на лице вспылившего человека. Наверняка могу сказать только одно — чтобы правильно употреблять слово livid в современном языке, следует избегать его привязки к обозначению цвета и применять исключительно в переносном значении «разъяренный»: всякая попытка уследить за подобными трансформациями в наименованиях цветов выведет из себя кого угодно...

Перевод текста с английского языка выполнен в бюро переводов «Прима Виста», Москва. Michael QUINION,  Источник: http://www.worldwidewords.org/articles/colour.htm