Какова роль билингвизма в переводческой деятельности (часть 1)

Прежде чем приступить к поиску истины, следует раскрыть основные понятия, связанные с явлением билингвизма. Феномен билингвизма — предмет изучения психологии и, в частности, психолингвистики, однако ученые неоднозначно рассматривают явление билингвизма в общей теории перевода.

Целью данной работы является изучение роли билингвизма в переводческой деятельности в рамках психологического подхода. На основании фактов, полученных в ходе различных предметных исследований, объектами которых стали люди, владеющие двумя языками, покажем несостоятельность предположения о врожденном характере переводческих навыков. В рамках данной работы раскроем суть и проведем сравнительный анализ таких лингвистических терминов, как «естественный перевод», «социальный билингвизм», «профессиональный билингвизм», «переводчик — носитель языка», которые были введены учеными, посвятившими себя исследованию проблем перевода и билингвизма. При более детальном и углубленном изучении данной темы мы неизбежно столкнемся с необходимостью прохождения специального курса подготовки переводчиков. Интересующие нас вопросы будут рассмотрены в рамках исследования роли метаязыковых знаний в профессиональном становлении переводчика-билингва.

Понятия «билингвизм» и «истинный билингвизм»

Во избежание возможных вопросов типа: «что такое билингвизм?», «кто такие билингвы?» и «кого можно назвать истинным билингвом?» — раскроем сущность основных терминов, связанных с явлением билингвизма. В своей статье «Истинный билингвизм и изучение второго языка» профессиональный переводчик Кристофер Тьери дает определение термина «билингвизм» (двуязычие) и объясняет различие между обычным и истинным билингвизмом (Thiery, 1978).

Билингв: «тот, кто владеет двумя языками, говорит на двух языках; сказанное или написанное на двух языках» (Краткий Оксфордский словарь).

Тьери предлагает два значения термина «чистый билингв»: человек, который в равной степени превосходно владеет двумя языками, и человек, имеющий два родных языка. Однако первое толкование не совсем уместно в рамках определения термина «билингвизм», поскольку, ввиду отсутствия подходящего критерия сравнения, не представляется возможным объективно оценить степень равного владения двумя языками. Рассмотрев второе объяснение, можно понять, что большое значение имеет то, каким образом человек овладел тем или иным языком, поэтому в рамках данного подхода необходимо уточнение понятия «родной язык». В трактовке Тьери это «язык или языки, изученные ребенком в ходе его "погружения" в языковую среду, то есть в результате его естественной реакции на звуки, издаваемые представителями данной языковой среды в целях наладить с ними коммуникацию» (Thiery, 1978: 146). Отсюда следует, что существенной чертой родного языка является невозможность его передачи посредством другого языка; поэтому неважно, насколько хорошо человек владеет тем или иным языком, ведь если процесс овладения тем или иным языком осуществлялся в ходе обучения, то человека, говорящего на нем, нельзя рассматривать как истинного билингва.

С точки зрения такого подхода к трактовке понятия «истинный билингвизм» Тьери предлагает следующее определение данного термина: «Истинный билингвизм: истинный билингв — человек, принятый представителями двух различных языковых обществ своим полноценным членом, как на социальном, так и на культурном уровне». В соответствии с этим определением субъект может быть отвергнут языковой средой, в которой он находится, либо принят ею как ее полноценная составляющая. Здесь мы неизбежно сталкиваемся с такими понятиями, как культурный и социальный уровни, сущность которых рассматривается ниже.

Перевод и билингвизм

В своей статье «Перевод и билингвизм» (1973) канадский психолог Пол А. Колерс, опираясь на примеры из реальной жизни и результаты многочисленных предметных исследований, анализирует связь между билингвизмом и переводческой деятельностью, уделяя особое внимание лексическому аспекту переводческого процесса и роли билингвизма в переводческой деятельности. Он обращается к билингвизму, рассматривая некоторые общие аспекты применения языка, а также вопрос о том, каким образом человеческий мозг обрабатывает различные виды информации. Автор подчеркивает, что основное отличие перевода, выполненного человеком, от машинного заключается именно в наличии человеческого фактора. Также он отмечает, что до сих пор не существует ни одной полноценной системы машинного перевода, способной обеспечить удовлетворительное качество. Причина — сложная структура языков и возможность различной интерпретации значений слов в зависимости от контекста, в котором они используются. Системы машинного перевода не обладают способностью распознавать подобные контекстуальные различия.

Созвучно с данным положением мнение Кэтфорда (1965), который считает, что теория перевода должна формироваться через семантическую теорию. Его понимание «значения» в тексте подлежит анализу на разных уровнях и применительно к разным единицам, при этом более мелкие единицы формируют значение более крупных. Он говорит, что «процесс перевода подразумевает замену текста, изложенного на одном языке, эквивалентным текстом на другом языке» (Catford, 1965: 20). Принцип эквивалентности представляет некоторую сложность, и, поскольку его можно интерпретировать по-разному, важно пояснить, как именно Кэтфорд трактует его в своей работе.

Подчеркивая значимость контекста, он утверждает, что эквивалентное значение предложения может быть полноценно и адекватно передано средствами другого языка только на уровне предложения.

Кроме того, Кэтфорд отмечает еще один интересный момент: перевод того или иного слова в интерпретации билингвов звучит иначе, чем в словаре. Колерс объясняет это с точки зрения психологии: «Как правило, мы произносим слова в рамках определенного контекста или определенной ситуации, которые характеризуются соответствующими параметрами и нашими привычками, отношением, степенью подготовленности и намерениями, которые мы преследуем, произнося слова в рамках определенного контекста или определенной ситуации. Познавательный и эмоциональный фон влияет на то, как именно мы переведем то или иное услышанное или прочтенное нами слово, а значит, от этого будет зависеть, каким значением мы наделим то или иное слово» (Kolers, 1973: 283).

Исследователь отмечает, что слова, обозначающие конкретные понятия, при переводе на другой язык, как правило, сохраняют свое значение. Однако слова, используемые для определения абстрактных понятий, обозначающих политические явления или определенные эмоции, в разных языках имеют различные значения. И хотя подобные слова и понятия есть в каждом языке, значения, которыми их наделяют представители разных культур, могут существенно различаться. Это объясняет трудности, которые возникают при переводе на языки, отличающиеся от других в культурном плане, а также то, почему перевод тех или иных слов в интерпретации билингвов звучит иначе, чем варианты, приведенные в словаре. При переводе слов с одного языка на другой билингвы адаптируют их значение к соответствующей культуре. Даже если мы проанализируем перевод лишь на лексическом уровне, мы сможем убедиться, что культурные факторы играют важную роль в процессе перевода. Очевидное преимущество переводчика, являющегося истинным билингвом, состоит в том, что он не только владеет двумя языками, но и выступает представителем двух культур.

Другими словами, «истинный билингв» связан с двумя различными языковыми сообществами и, следовательно, относится сразу к двум культурам. Колерс приводит в своей статье пример по этому поводу. Слово «лампа» имеет несколько вариантов перевода на иностранный язык — в зависимости от социального и культурного контекста, в котором оно употребляется. В представлении человека, проживающего в промышленно развитой стране, лампа — это устройство на проводе, которое крепится к стене и включается/выключается с помощью специального переключателя. А вот крестьянин в государстве с низким уровнем экономического развития, услышав слово «лампа», представит небольшую керосиновую лампу, в которой необходимо зажечь фитиль. Пример свидетельствует о том, что два разных слова не всегда могут обозначать один и тот же предмет, даже если в словаре указано, что они эквивалентны друг другу.

Чтобы проверить, как работает мозг билингвов в процессе перевода, Колерс (1973) провел несколько экспериментов. Так, билингвов попросили перечислить буквы алфавита в обратном порядке. Половина экспериментальной группы должна была проговорить английский алфавит, другая — алфавит родного языка (французского, немецкого, арабского или корейского). После того как они сделали это на одном языке, им было предложено выполнить то же задание на другом. Результаты показали, что, если билингву легко удается выполнить какое-либо задание на одном языке, это вовсе не значит, что он с тем же успехом справится с этим заданием на другом языке. Называя буквы английского алфавита в обратном порядке, носители французского и немецкого языков показали лучшие результаты, чем их арабские и корейские коллеги, что легко можно объяснить сходством английских букв с французскими и немецкими.

Это свидетельствует о том, что языки обладают целым рядом специфических характеристик, которые отличают язык от других научных дисциплин, а также оказывают существенное влияние на процесс перевода и усложняют его. Если бы мы попробовали выполнить дословный перевод на английский, его качество оказалось бы на уровне машинного, так как даже самое тесное родство языков не является гарантией того, что текст перевода будет представлять собой абсолютный эквивалент оригинала. Даже в наиболее родственных языках имеются существенные различия на уровне фразеологии или синтаксиса (Malakoff, Hakuta, 1991).

Рассмотрим в качестве примера билингва, который на протяжении длительного времени не живет в своей родной стране и не говорит на родном языке. По прошествии определенного времени такому человеку становится все труднее думать на своем языке, поэтому он чаще пытается выражать свои мысли на втором языке. Это объясняется тем, что человек привыкает к языку, которым пользуется более активно, в то время как второй язык постепенно забывается и принимает статус «неродного». Данное объяснение действует также в случае, когда люди, которые бегло говорят на языке А, но изучали математику на языке Б, предпочитают выполнять расчеты именно на языке Б, даже несмотря на то, что не очень хорошо владеют им.

Кая Бурсе (Kaya Burce)

Часть 1     Часть 2     Часть 3     Часть 4