Вверх

Бюро переводов «Прима Виста»
входит в ТОП-20 переводческих
компаний России 2020 г.
English version
Главная Статьи Языки мира Лингвистика: об истине и фрустративе
  • В Контакте
 
 
 
 
 
 
 
 
×
Мы перезвоним

Укажите номер телефона, и наш специалист перезвонит в течение 15 минут. Во внерабочее время мы позвоним на следующий рабочий день

Нажимая на кнопку, вы даёте согласие на обработку своих персональных данных и получение информационной рассылки.

Жду звонка

×
Узнать стоимость

Заполните поля формы — наш специалист свяжется с вами в течение 15 минут и сообщит стоимость работы.

Приложить файлы на оценку

Мы не передаём данные третьим лицам и не рассылаем спам.
Нажимая на кнопку, вы даёте согласие на обработку своих персональных данных и получение информационной рассылки.

×
Выберите удобный для Вас способ связи

Лингвистика: об истине и фрустративе

В Суринаме есть народ, которому важно знать, верно ли то или иное высказывание. А общественные ожидания воплощаются и в языковой форме.

По материалам сайта: http://www.geo.de/,  перевод текста выполнен в бюро переводов немецкого языка «Прима Виста»

Эйтне Карлин, языковед из Лейденского университета, постигала это с трудом. Грамматика трио, одного из языков Суринама, если верить печатным СМИ и радиосообщениям, вынуждает его носителей говорить правду. Что это — языковой детектор лжи, лингвистическая сыворотка правды, которая с самого детства «вводится» индейцам племени трио, проживающим на границе с Бразилией, чтобы они вели подобающий образ жизни? Сенсационно, право! Если бы это было действительно так. На самом деле эти сообщения, скорее, фантастическая интерпретация лингвистической работы Карлин о племени трио.  

Ложное сообщение и стремление избежать лжи — это и правда важный аспект представленного исследовательницей описания грамматики трио. Так, носитель этого языка в обязательном порядке указывает в речи, являлся ли он сам непосредственным очевидцем события. Поэтому ответ на вопрос: «Он пришел в город?» звучит как kïntëmï ([да], он пришел), если говорящий видел это лично, и tïtëe — если он только слышал об этом. Правда, подобное встречается и в немецком языке: иногда в косвенной речи употребляется конъюнктив, сослагательное наклонение, чтобы подчеркнуть относительность достоверности высказывания цитируемого.Однако в немецком языке нет специальной глагольной формы, которая подчеркивает, что говорящий был очевидцем описываемого им события. «Более того, ввиду их склонности к непосредственной эвидентности представители племени трио предпочитают прямые высказывания», — говорит Карлин. Поначалу она испытывала некоторые трудности: «В Европе принято говорить: "Я бы поела чего-нибудь" вместо "Я хочу мяса!"; или "Я отлучусь ненадолго в туалет" вместо "Мне нужно п…"». После того как с 1997 года она стала проводить по нескольку месяцев в году в племени трио, люди порой отмечают ее языковую «одичалость».

Откровенные желания, намерения и установки, по предположениям Карлин, снижают конфликтный потенциал в обществе племени трио. Главный комиссар полиции Роттердама, присутствовавший на благотворительном докладе Карлин о трио в клубе Rotary Club города Бреда, воспринял описанные обстоятельства как «рай для полицейских», притом что в племени трио полицейских, конечно же, нет. Особенный интерес это племя представляет для философов: так, необходимо всегда указывать, «действительно» ли объект обладает описанными свойствами или является лишь неким отображением. 

Примерно как шаман, представляющий себя на месте ягуара, — это исключительно псевдоягуар (kaikui-me), а не настоящий ягуар (kaikui). Более того, представитель трио в своей речи должен правдиво обозначить, был ли достигнут желаемый результат. В случае отрицательного ответа глагол в предложении требует так называемого фрустративного окончания -re. Сознательно «забыть» об этом окончании — например, при описании не очень удачной охоты — было бы дерзким обманом.

Фрустратив, или фрустративное окончание, могут приобретать и имена существительные, если некое лицо или предмет не соответствуют общепринятым ожиданиям: так, wëri-re — бездетная женщина (wëri), а мужчина — kïrï — превращается в kïrï-re, если он непригоден к охоте. «Суровые нравы, но каждый знает, на что может рассчитывать», — говорит Карлин.

Другие материалы

blog comments powered by Disqus